когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя
когда я была маленькой и говорила, что влюбилась, бабушка говорила, что я еще маленькая, чтобы влюбляться. неужели же теперь я для этого слишком старая?
доем рис, который я не доела в обед и полюбуюсь еще немножко на открытки, которые купила сегодня (вместо того, чтобы в обед есть рис, я пошла за открытками, вы меня понимаете, да?)
буду очень надеяться, что меня не утащат в фонд, потому чтопо вечерам там становится очень грустно под самой-самой крышей..похоже на мастерскую очень очень старого и наверняка доброго художника, который умер...и теперь его картины и вещи уходят с молотка. А в три круглых окна видно только небо, потому что высоко..а вообще-то за окнами парк, огромный и очень графичный этой странной, такой волшебной зимой. и ты стоишь посреди комнаты, смотришь на опустевшие стеллажи, прямоугольники на месте снятых картин, пустые мольберты и планки старинных подрамников, утративних свои холсты, переступаешь ногами в тоненьких туфлях-балетках, поеживаешься от холода..нет, художник не умер, просто фонд переезжает.
и меня здесь тоже скоро не будет.я тоже переезжаю.
скоро у меня будет совсем другя работа.
и карточку на вход мне уже заблокировали.
буду думать про оранжевую хурму и про какие-нибудь мастерклассы..ну и про новый вид из окна, который у меня будет на новой работе.. а этот вид, который сейчас, я навсегда запомню...
доем рис, который я не доела в обед и полюбуюсь еще немножко на открытки, которые купила сегодня (вместо того, чтобы в обед есть рис, я пошла за открытками, вы меня понимаете, да?)
буду очень надеяться, что меня не утащат в фонд, потому чтопо вечерам там становится очень грустно под самой-самой крышей..похоже на мастерскую очень очень старого и наверняка доброго художника, который умер...и теперь его картины и вещи уходят с молотка. А в три круглых окна видно только небо, потому что высоко..а вообще-то за окнами парк, огромный и очень графичный этой странной, такой волшебной зимой. и ты стоишь посреди комнаты, смотришь на опустевшие стеллажи, прямоугольники на месте снятых картин, пустые мольберты и планки старинных подрамников, утративних свои холсты, переступаешь ногами в тоненьких туфлях-балетках, поеживаешься от холода..нет, художник не умер, просто фонд переезжает.
и меня здесь тоже скоро не будет.я тоже переезжаю.
скоро у меня будет совсем другя работа.
и карточку на вход мне уже заблокировали.
буду думать про оранжевую хурму и про какие-нибудь мастерклассы..ну и про новый вид из окна, который у меня будет на новой работе.. а этот вид, который сейчас, я навсегда запомню...